Раунд "Тексты", на мой взгляд, несправедливо недооценен в целом, но это мое мнение, как человека читающего (и пишущего). Для "Текстов" я писала рассказ "Ветролом" и стихотворение "Ведьмина Лавка" (его повешу следующим постом, а в этом пусть будет рассказ).
===================================================================================================
ВЕТРОЛОМ.
ТЕКСТ
ТЕКСТ
Ты меня, сынок, довези до места, тут недалеко. Говоришь, тебе всё равно по дороге? А чем отплатить тебе? Денег-то у меня нет. Давай расскажу кое-что, ты молодой, вдруг тебе интересно будет. Вы ж любите истории всякие, а эта история подревнее да пострашнее прочих будет. Мне в ту сторону надо, ага, там живу. Вот по ягоды в лес ходила, смотри, целая корзинка. Попробуй, какие сладкие, у вас в городе нет таких сладких ягод. Даже старухе как удержаться и не съесть горсточку! Каждый раз иду их собирать и думаю, может, не дойду обратно. Здесь места глухие, мало кто ездит, а если и ездят, то не останавливаются. А ты вон какой добрый, подобрал старуху.
Живу я за лесом, у реки, но туда тебе ехать не надо. Ты меня только до дороги подкинь, которая камнем вымощена, я покажу тебе, а дальше уж сама.
Всё-таки хочешь историю послушать? Ну слушай. Давно здесь замок стоял княжеский, земли и в ту пору назывались Ветролом, а отчего – никто уж не помнит. Князь молодой был, красавец. Ждали, что он жену из своего народа возьмет, а он невесту привёз издалека. Рыжая была она, скуластая да зеленоглазая. А слышал, как раньше говорили: рыжий волос — дьявольская метка. Беду сюда принесли её огненные косы. Девушка роду была древнего да знатного, и другому обещана, к тому же матушка её известной ведьмой была на своей земле. Князь здешний выкрал девушку из дома, к себе привёз и священника позвал, чтоб обвенчал их скорее. И вот священник молитву читает, а откуда не возьмись отец, мать, братья с мечами наголо, и будто бес в них вселился, набросились и закололи князя, и священника следом. Стала невеста кричать и плакать, а из раны князя столько крови вытекло, что все полы в церкви залило. Мать же протянула руки к дочери и наложила заклятье страшное – чтоб подвенечного платья, что в крови любимого, ей не снять. А как за порог церкви выйдет нерадивая дочь – старухой сделается, так и будет маяться за то, что слова родительского ослушалась и с чужаком из дома сбежала. И будет так, пока не придёт тот, кто с ней в той церкви обвенчается да навеки с ней останется…
Страшно обрушилось на эти земли ведьмино проклятие. Никого живого не стало в селении. Одна она – рыжая – осталась в крови любимого лежать и плакать. Платье подвенечное всю кровь князя впитало, и сколько не пыталась девушка его снять, будто в кожу вросло. Вышла она за порог – и силы её оставили, кожа сморщилась. Только косы рыжие и остались от былой красоты.
Похоронила она любимого старухой, а вернулась в церковь – сразу молодой стала, как раньше. Ни молитвы, ни слёзы не помогали ей. Будто Господь не слышал проклятую. Пробовала людям рассказывать, так они или в страхе убегали, или на смех поднимали безумную. Ходила она по дорогам, просила молодых мужчин обвенчаться с ней в старой церкви, чтоб получить наконец свободу. Да кто ж пойдёт со старухой венчаться?
Мало-помалу развалился замок княжеский. Люди всё дальше от проклятого места селиться стали. Старуху рыжую стороной обходили, а то и ведьмой называли её.
Зарос лесом Ветролом, шли столетия, не видела больше человеческого лица старая церковь.
Жаль тебе девушку, говоришь? Да говорят, так и живёт она там. Только теперь людям не показывается. Изредка выходит на солнышко посмотреть, да уж очень противно опять старухой становиться… Ты вот что, сынок, останови здесь. Всё, езжай с Богом. Спасибо, что помог.
Я по дорожке пойду, а пока иду, сердце застучит быстрей и быстрей. И ноги быстрей пойдут, а ветер раздует лохмотья и обнажит заскорузлое кружево. Соскользнет платок с головы, вырвутся рыжие косы на волю. Ветролом, Ветролом, земля моя и проклятье моё, неужели и вправду следом за мной шагает тот, кто войдёт со мной в старую церковь? И дрожат от ветра цветы, и так восхитительно и страшно желание обернуться и посмотреть.
Живу я за лесом, у реки, но туда тебе ехать не надо. Ты меня только до дороги подкинь, которая камнем вымощена, я покажу тебе, а дальше уж сама.
Всё-таки хочешь историю послушать? Ну слушай. Давно здесь замок стоял княжеский, земли и в ту пору назывались Ветролом, а отчего – никто уж не помнит. Князь молодой был, красавец. Ждали, что он жену из своего народа возьмет, а он невесту привёз издалека. Рыжая была она, скуластая да зеленоглазая. А слышал, как раньше говорили: рыжий волос — дьявольская метка. Беду сюда принесли её огненные косы. Девушка роду была древнего да знатного, и другому обещана, к тому же матушка её известной ведьмой была на своей земле. Князь здешний выкрал девушку из дома, к себе привёз и священника позвал, чтоб обвенчал их скорее. И вот священник молитву читает, а откуда не возьмись отец, мать, братья с мечами наголо, и будто бес в них вселился, набросились и закололи князя, и священника следом. Стала невеста кричать и плакать, а из раны князя столько крови вытекло, что все полы в церкви залило. Мать же протянула руки к дочери и наложила заклятье страшное – чтоб подвенечного платья, что в крови любимого, ей не снять. А как за порог церкви выйдет нерадивая дочь – старухой сделается, так и будет маяться за то, что слова родительского ослушалась и с чужаком из дома сбежала. И будет так, пока не придёт тот, кто с ней в той церкви обвенчается да навеки с ней останется…
Страшно обрушилось на эти земли ведьмино проклятие. Никого живого не стало в селении. Одна она – рыжая – осталась в крови любимого лежать и плакать. Платье подвенечное всю кровь князя впитало, и сколько не пыталась девушка его снять, будто в кожу вросло. Вышла она за порог – и силы её оставили, кожа сморщилась. Только косы рыжие и остались от былой красоты.
Похоронила она любимого старухой, а вернулась в церковь – сразу молодой стала, как раньше. Ни молитвы, ни слёзы не помогали ей. Будто Господь не слышал проклятую. Пробовала людям рассказывать, так они или в страхе убегали, или на смех поднимали безумную. Ходила она по дорогам, просила молодых мужчин обвенчаться с ней в старой церкви, чтоб получить наконец свободу. Да кто ж пойдёт со старухой венчаться?
Мало-помалу развалился замок княжеский. Люди всё дальше от проклятого места селиться стали. Старуху рыжую стороной обходили, а то и ведьмой называли её.
Зарос лесом Ветролом, шли столетия, не видела больше человеческого лица старая церковь.
Жаль тебе девушку, говоришь? Да говорят, так и живёт она там. Только теперь людям не показывается. Изредка выходит на солнышко посмотреть, да уж очень противно опять старухой становиться… Ты вот что, сынок, останови здесь. Всё, езжай с Богом. Спасибо, что помог.
Я по дорожке пойду, а пока иду, сердце застучит быстрей и быстрей. И ноги быстрей пойдут, а ветер раздует лохмотья и обнажит заскорузлое кружево. Соскользнет платок с головы, вырвутся рыжие косы на волю. Ветролом, Ветролом, земля моя и проклятье моё, неужели и вправду следом за мной шагает тот, кто войдёт со мной в старую церковь? И дрожат от ветра цветы, и так восхитительно и страшно желание обернуться и посмотреть.